Об авторе: "Не могу не писать" – это про меня. Когда пишу, чувствую себя счастливее. Намного счастливее. Считаю, что в этом и заключается смысл искусства: сделать счастливее самого себя и других. Как? Показав и в очередной раз доказав красоту нашей жизни. Несмотря на всю боль, она всё равно прекрасна и чудесна – я в этом уверена.

Весенний баллончик

1

Вчера к нам в город завезли баллоны с весенним воздухом. Раскупили их за вечер. Я успела схватить два: один себе и один сестре.

Баллоны с весенним воздухом созданы для людей, которые очень тяжело переносят смену сезонов. Например, у них кружится голова, или болят суставы, или ещё какая-нибудь неприятность с организмом происходит. Но эти страдания – физические.

Есть также люди, которые страдают от смены сезонов душевно. Они слишком сильно ждут весну. Им так надоела зима! Им так надоел белый унылый пейзаж! Им так надоел…

–… холодный ветер! Не могу больше терпеть этот жуткий Зимвес! – возмущалась моя подруга Соня. Она заскочила ко мне пожаловаться да заодно выкупить мой баллончик.

– Соня, не жди! У меня уже четвёртый день раскалывается голова!

– А у меня уже четвёртую неделю лопается терпение! Почему весна такая медлительная?

– Ты не лучше, – хмыкнула я. – Поспешила бы – успела бы купить себе баллон.

– А тебе как всегда жалко одного вдоха! Подруга ещё называется!..

– Ты никогда не делаешь меньше десяти. А баллон рассчитан всего на тысячу!

– Марта! Ну обещаю: пять!

Соня уставилась на меня в упор, пытаясь силой мысли заставить повиноваться ей.
Я поколебалась. Подруга всё-таки… Тоже страдает. Пять вдохов же с меня не убудет, правда?

– Ладно, – выдохнула я. – Но только пять.

Соня обняла меня и радостно закричала:

– Спасибочки!

И я снова поколебалась: эта хитрюга всё же сделает больше пяти вдохов, да ещё каких глубоких!

Я принесла свой баллончик, нехотя поставила его на журнальный столик. Соня быстро натянула на себя маску и начала выпускать воздух из баллона. Она сделала первый резкий вдох, выдохнула. Затем второй, уже медленнее и глубже.

Последующие вдохи были сделаны с блаженным упоением.

Подруга сидела с закрытыми от удовольствия глазами, словно невольник, которого выпустили из затхлой темницы на свежий воздух. Я насчитала уже семь вдохов, но Соня выглядела такой довольной, что я не решалась прервать её блаженство.

И вдруг блаженство прервалось само. Соня закашляла, да так сильно, что мне стало страшно. Когда кашель прошёл, Соня испуганно спросила:

– Марта! Что это было? Я не болею. Неужели это от…

Мы молча переглянулись, затем с подозрением посмотрели на баллон.

– Кажется, у меня началась аллергия. Я не смогу нюхать цветы! И даже проходить рядом с ними! А может придётся вообще не выходить из дома!

– Соня, успокойся.

– Нет, я не успокоюсь. Не могу поверить… Как теперь ждать весну? Как самого жуткого мучения?

Я обняла подругу, а она продолжила возмущаться и плакать.

– Вы чего? Соня снова не успела на разбор баллончиков? – пошутила моя сестра Мила, только что пришедшая домой.

– Не нужен мне ваш баллончик! У меня аллергия! Аллергия на весну!

Соня вскочила и выбежала из дома.

– Правда аллергия? – спросила сестра.

– Похоже на то.

– Жаль. Тем более для Сони.

– Жалко, конечно. Но что мы сделаем?

Мы не виделись с Соней в течение двух дней. На третий я решила к ней заглянуть.

Бедная подруга встретила меня с понурым видом.

– Ты знаешь, какой лучший способ избавиться от проявлений аллергии? Убежать от того, что её вызывает.

– И куда ты убежишь?

– В Страну Зимы. Там цветение длится недолго, я легко его перенесу. Буду ездить туда и жить без весны.

– Соня, ну что ты так сразу?! Сначала нужно сходить к врачу. Может, у тебя там совсем лёгкая форма и аллергию можно вылечить парой таблеток.

– И что? Всё равно мне нельзя будет нюхать цветы и вообще приближаться к пыльце. А я не смогу, ты же знаешь! Ну не смогу я запереться дома, закрыть окна марлями и сидеть взаперти, зная, что за стеной царит весна, и всё так прекрасно, и всем так хочется жить!.. А у меня аллергия.

– Это всего лишь аллергия…

– Всего лишь! Не говори так. У тебя-то нет аллергии. Ты можешь спокойно дышать весенним воздухом. Сейчас – из баллона, потом – на улице.

Мне снова стало жаль подругу. Это действительно очень сложно: быть в шаге от того, что любишь, и не иметь возможности насладиться этим из-за боязни какой-то аллергии. Бедняжка Соня!

– Ничего не поделаешь, придётся уехать на север.

– Это окончательное решение?

– Да. Упиваться ароматами будешь без меня.

2

Мы живём в Стране Весны, в маленьком городке Кветине, на улице Жёлтых тюльпанов. Улицу так назвали потому, что возле одного из домов, на обочине дороги находится могилка, и на этой могиле каждую весну вырастает много жёлтых тюльпанов. Цветы растут не только на самой могиле, но и на всей обочине близ дома. И любой прохожий заметит этот дивный жёлтый ковёр.

Человек, похороненный в этой могиле, – Кристи, дочь Николаса, хозяина дома. Цветы он высаживал сам. Не доверял это дело никому, кроме своих морщинистых рук, которые всегда оставались ласковыми и заботливыми руками отца.

Кристи страдала от тяжёлой болезни. Организм её остро чувствовал малейшие изменения в погоде. Как у многих людей, у девушки сильно болела голова во время смены сезонов, и особенно во время перехода от зимы к весне.

Когда Кристи становилось совсем невмоготу терпеть головную боль, а заодно рёв Зимвеса в оконных щелях, она зажимала уши руками, зажмуривала глаза и молча плакала.

Николас не знал, как помочь дочери. Но однажды она сама подсказала ему лекарство:

– Папочка, думаю, если бы я смогла ощутить аромат весны, понять, что она уже близко, то мне, наверное, стало бы легче.

Николас взялся за дело. Наступившей весной он попытался собрать запахи: засушил всевозможные цветы. Но сухие цветы источали такой слабый аромат, что он практически не помогал.

Тогда Николас обратился за помощью к парфюмеру. Вместе они смогли создать флакончик с «весенней водой». Кристи понравились духи, но они лишь немного облегчали боль.

Отец Кристи на этом не остановился. Он продолжал искать и находить. Уехал в самый весенний город нашей страны и провёл там весь цветущий сезон, собирая ароматы. Следующей зимой перед Кристи появился маленький баллон с маской.

Кристи испробовала баллон, подышала немного, и боль прошла. Позже, когда объём баллона увеличился, Кристи могла делать по несколько вдохов утром и вечером и так выживать весь зимне-весенний переход.

Весенний баллон стал лекарством, но только для сезонных болей. Кристи всё равно была неизлечимо больна и через несколько лет умерла. Но её отец остался. И его изобретение тоже.

*

Когда дочери не стало, Николасом овладела трепетная мысль о том, что другим людям, также страдающим от сезонных переходов, нужно его лекарство.

Вскоре Николас стал производителем весеннего воздуха – лекарства, помогающего переносить физическую боль или тоску по весне. Он быстро этим прославился.

Тогда-то мы с соседями решили переименовать нашу улицу, назвав её в честь изобретателя Николаса. Однако когда он узнал о нашем решении, то высказался против. Взамен же попросил назвать улицу в честь любимых цветов дочери. И все согласились.

Улица Жёлтых тюльпанов стала одной из самых известных в стране. Крупные производители начали забрасывать Николаса звонками и письмами. Желающие получить баллончик тоже.

Николас понял, что одному ему не справиться, и принялся искать помощника. Далеко идти было не нужно: я жил через два дома.

Мне тогда было пятнадцать лет, но несмотря на мой юный возраст Николас взял меня на работу. В мои обязанности входило сортировать письма, отвечать на звонки и записывать клиентов. Кроме этого, я помогал упаковывать баллоны. Этим я занимался зимой, а в остальные сезоны Николас учил меня создавать весенний воздух.

Весной мы собирали ароматы, летом их смешивали, осенью наполняли баллончики, зимой продавали. Работы было много, и постепенно вокруг нас двоих собиралось всё больше и больше сотрудников.

Я никому из новеньких не доверял. Казалось, вот-вот появится шпион, который разведает все секреты, а потом убежит и сделает деньги на ворованном изобретении.

Один раз так и случилось. Заявился этот… мне даже имя его вспоминать противно. Угрюмый выпускник университета, но спокойный и усердный.

Он разыграл мой кошмарный сон, дополнив к нему разгром и воровство самого дорого нам образца – баллона не с ингалятором, а со стеклянным колпаком, нашей тогдашней новой идеей.

Его быстро разыскали и посадили. Я с того момента стал ещё более недоверчивым: начал подозревать не только новичков, но и старых проверенных коллег. Это не понравилось Николасу, и у нас впервые произошла ссора.

–Я не хочу, чтобы в нашей команде люди относились друг к другу с недоверием.
– А я не хочу, чтобы кто-то украл твоё изобретение!

– Перестань волноваться, мой мальчик. Если кто-то должен украсть нашу идею, он её украдёт. И это будет к лучшему. Всё к лучшему.

Он улыбнулся своей доброй отцовской улыбкой. Обычно она меня успокаивала, но не в этот раз. Наоборот, я разозлился ещё больше.

– Вот как ты относишься к нашей работе! Ко всему нашему пятилетнему труду! Тебе всё равно? Ты хочешь жить жизнью простого сельского обывателя? И всё?

– Да. Я бы очень хотел не быть волшебником, который изобрёл весенний баллончик. Но я не могу просто взять и отказаться от того, что помогло моей дочери! Пускай кто-то украдёт – это его проступок. А мой проступок будет, если я перестану создавать лекарство для людей. Я хочу заниматься этим, пока не умру. А ты, Стефан? Чего по-настоящему хочешь ты? Подумай, пожалуйста, нет ли в твоих целях корысти.

*

Я выполнил просьбу своего лучшего друга: я подумал. И понял, что работаю с Николасом исключительно ради работы с Николасом. То, что мы производили, конечно же, приносило пользу людям, но меня мотивировало не это. Другими словами: если бы Николас создавал бомбу, я бы всё равно с ним работал.

Я уважал Николаса, относился к нему как к своему спасителю, был готов на всё ради него. И мне очень хотелось, чтобы у нас с ним был один секрет на двоих. Чтобы не приходилось разделять наш секрет с десятком посторонних людей. Так я и ответил Николасу.

–У нас и так есть с тобой один секрет на двоих. После моей смерти ты сможешь поделиться им с человеком, который станет для тебя важнее меня.

Эти его слова меня успокоили. Сначала.

А потом встревожили, когда до меня дошло: Николас когда-нибудь умрёт! И что будет?

Я пытался отогнать мысли о его смерти. Получалось плохо.

Николас умер неожиданно. Упал с чердака, ударился головой и сразу скончался.

Рядом с могилой Кристи появилась могила её отца и моего лучшего друга.

Всё своё имущество и производство Николас завещал мне. Но я предал его доверие, распустив команду. Не мог по-другому! Всех подозревал! Любовь и терпение Николаса были цепью, которая сдерживала меня. Поэтому как только он умер, я вырвался из будки и набросился на своих коллег. Уволил всех с наказом забыть всё то, чем мы занимались, жестоко выгнал их и заперся в доме Николаса.

Мне ничего не хотелось. Ничего. Я не хотел производить весенний воздух. Не хотел быть хранителем его рецепта. Не хотел работать где-то ещё. Не хотел есть и пить. Не хотел думать о том, что делать дальше и как вообще жить.

Впервые у меня началась головная боль от зимне-весеннего перехода. Впервые началась мучительная тоска по весне.

На самом деле не все жители Страны Весны любят весну. Но многие утверждают, будто эта любовь у нас в крови с рождения. Что ж, может быть. Двадцать лет я оставался равнодушным к весне. Но той зимой, когда умер Николас, внутри зародилась надежда на то, что весной станет легче, весной всё изменится к лучшему.

А весна всё не приходила. По-прежнему лежал снег. Его белизна и скрип вызывали отвращение. Казалось, что шутка одного соседа, который сказал: «Знаете, весны в этом году не будет», сбывается.
Мне ничего не оставалось, кроме как отыскать баллончик.

На похоронах Николаса, куда съехались сотни людей из всей страны, мы распродали все оставшиеся баллоны. Однако я отчаянно искал по углам дома какой-нибудь затерявшийся баллончик. И наконец нашёл. Хоть там осталось очень мало воздуха, баллончик помог справиться с головной болью.

Но душевная боль не прошла.

Оказалось, скучал я не только по весне природной.

3

Я стоял у окна и наблюдал за клочьями снега. Они прилипали к окну и превращались в капли.

Мокрый снег напомнил мне о Кристи. Она могла часами сидеть у окна и наблюдать за снегом или дождём. Приглашала меня составить ей компанию, но я ни разу не смог просидеть с ней долго. Зато Николас мог бесконечно сидеть рядом с дочерью и любоваться своим сокровищем.

Я часто приходил к ним в гости, чтобы отогреться. В доме бабушки мне, сироте, было холодно и одиноко. А у Николаса меня одаривали теплом и лаской. Просто находиться рядом с ними доставляло такую радость…

Вдруг в дверь позвонили. Это сосед прервал моё тёплое воспоминание.

- Здорово, Стефан!

- Что ты хотел?

- Ты, видно, игнорируешь свой почтовый ящик. Подумал, это будет интересно для тебя.

Он протянул газету. На бумаге виднелись следы от растаявших снежинок.

На первой странице красовалась довольная улыбка одного из моих бывших сотрудников. Он уже успел выпустить первую партию баллонов. Отлично!

Я не удивился: кто-то должен был это сделать. Ну и что мне с того? Зачем сосед показал мне это? Чтобы намекнуть, что я занимаюсь ерундой, отсиживаясь взаперти, тогда как другие делают деньги?

Для Николаса весенний воздух никогда не был способом заработать. Да он вообще мог жить огородом и курочками! Но через весенний воздух он мог помогать. Это и было для него ценно.

И снова стук в дверь! Ну кто там ещё со своими новостями?!

– Я по важному вопросу, откройте, пожалуйста.

На пороге стояла девушка, вся в снегу.

– Кто вы?

– Постоянная клиентка.

– Я не принимаю жалоб.

– Я не за этим. Мне нужно кое о чём вам рассказать.

– Заходите, - промямлил я и пустил её в дом.

Я смутился, когда вспомнил, что мне нечего предложить гостье. В доме не осталось нормальной еды и даже чистой кружки. Однако гостеприимство было первым правилом дома Николаса, и я не мог его нарушить.

– Вам сделать чай? – предложил я совсем негостеприимным голосом.

– Спасибо, ничего не надо. Только выслушайте меня. Пожалуйста.

Я сел напротив девушки и приготовился слушать.

– Меня зовут Милица, можно просто Мила. Я вместе со своими родными и знакомыми являюсь вашей давней клиенткой. Мы очень ценили ваш труд, который так помогал переносить страдания переходных дней. Когда пришло известие о развале компании, мы в семье очень расстроились. Но недели две назад в наш город (я из Сиреневого)…

Сиреневый – это город в другой части страны. Она проделала долгий путь, чтобы попасть ко мне.

–… как обычно привезли баллончики, правда уже от нового производителя. Нас заверили, что он бывший работник господина Николаса, поэтому мы без всяких опасений купили баллончики. Но они оказались не совсем качественными. У подруги моей сестры началась страшная аллергия, и ещё у некоторых знакомых тоже. Я вовремя перестала пользоваться баллончиком, а у сестры после него ещё больше начала болеть голова. Понимаете?

– Вы хотите сказать, что в этом виноват я?

– Виноват ваш бывший сотрудник. Скорее всего, он изменил рецепт.

– Конечно! Где он мог взять натуральные запахи зимой? Но что я сделаю?

– Вы можете сделать настоящий весенний воздух!

Я боялся посмотреть Миле в глаза: не хотел увидеть в них огромную надежду, которую я не смог бы оправдать.

– Нет, не могу, - почти шёпотом сказал я.

– Почему?

– Я решил больше не производить его. Я покончил с этим.

– То есть вы отказываетесь нам помочь?

Я молчал.

– Не понимаю вас…

– Не понимайте, - я пожал плечами.

– И всё-таки подумайте об этом. Вот мой номер, если что. До свиданья.

*

Бабушка рассказывала, что нашу страну назвали Страной Весны не потому, что этот сезон здесь самый красочный, а потому, что люди здесь умеют его ценить.

В нашем городе Сиреневом детей с самых ранних лет учат искусству любования весной. Мы всей семьёй ходим на прогулки и пьём аромат цветущих деревьев. Мы наблюдаем за лопающимися почками в саду, за тем, как облака становятся мягкими и кучерявыми, за дождями и грозами…

Однако из поколения в поколение передаётся не только это мастерство, но и сезонная болезнь, как её называют в наших краях. Странно, но я вижу особую красоту предвесенних страданий. Это как испытание нашей любви к весне. У людей из других стран нет сезонной болезни, но нет и такого трепетного благоговения перед весной.

Сезонная болезнь у меня началась в восемь лет. Это довольно рано. Помню, я тогда сильно испугалась, сразу, как только заболела голова, побежала жаловаться бабушке. Та приготовила мне отвар, но он не помог. А голова начала болеть в тот же день, что у бабушки и мамы. Так взрослые поняли: настало время моей болезни.

Первый раз я не могла вынести болей. Никогда у меня в детстве так не раскалывалась голова. От ветра Зимвеса болели зубы и кости. Это был сущий кошмар! Я не знала, куда себя деть. Плакала, плакала, плакала… А бабушка успокаивала меня, тихо, но уверенно твердя: «Скоро весна. Скоро весна».

Тот, кто страдает от сезонной болезни, легко определяет точный день, когда в его город приходит весна. В этот момент у него прекращаются боли (наконец-то!). И в этот отрадный день официально объявляют наступление моего любимого времени года.

В отличие от взрослых мне очень повезло: промучиться пришлось всего шесть переходных сезонов. Перед моей четырнадцатой весной в наш город впервые привезли баллоны с весенним воздухом. Возле небольших фургонов столпилась куча народа, все старались взять себе баллон как можно скорее.

Прямо там, на главной городской площади, люди надевали ингаляторы и впервые дышали весенним воздухом зимой. Я тоже стала участником первой пробы баллончика и осталась очень довольной.

После нескольких вдохов боль исчезла. Я будто выздоровела и наконец, поверив в бабушкины слова, смогла их произнести: «Весна уже скоро!»

– Да, весна уже скоро! – услышал меня какой-то мужчина и громко повторил мои слова, так что все стоящие рядом их услышали.
Слова начали распространяться вокруг. И вскоре вся площадь разразилась победным возгласом: «Скоро весна! Скоро весна!» Все радостно кричали, танцевали и пели.

Наш город находится на самом краю страны, поэтому весенний воздух до нас доходил в последнюю очередь. В том году привоз по-настоящему задерживался. Но баллоны нам всё-таки доставили. А в последующие дни мы начали узнавать о проблемах у тех, кто вдыхал воздух.

Через шесть лет наши горожане снова собрались на площади. Но в этот раз нам хотелось плакать, а не петь и танцевать.

– Мы не знаем, как это лечить! Ничего не помогает! – говорили отчаявшиеся врачи.

– Мало того, что аллергия! Так ещё и голова болит!

– А мы уже и отвыкли от продолжительных болей! – жаловались люди.

– Нужно отправить кого-нибудь с петицией к заведующему лабораторией господина Николаса, - предложил городничий. – Есть желающие?

Как только баллоны привезли в первый раз, у меня появилась мечта научиться создавать весенний воздух. И вот выдался шанс съездить в саму лабораторию, к самому изобретателю!

Я вышла из толпы и подошла к главе города.

– Я хочу поехать.

Так меня всем городом отправили в далёкий Кветин. Сквозь снег и порывы Зимвеса на улицу Жёлтых тюльпанов, в дом знаменитого Николаса. Чтобы добыть настоящий весенний воздух, чтобы добыть лекарство.

*

Неужели все эти люди, наши клиенты, каждый год терпят эту жуткую боль? Это же невозможно вынести! Зимвес, ты и вправду отвратительный!

Ветер ответил сильным порывом, будто собирался выломать мне окно. К счастью, у него ничего не получилось.

Нет, это нестерпимо! Нужно срочно найти хоть какой-нибудь весенний запах!

В отчаянии я пошёл в лабораторию. Вообще-то, я клялся больше никогда не открывать это здание на заднем дворе. Но не вытерпел и нарушил обещание.

В огромных баллонах, где мы хранили весенние запахи, я обнаружил некоторые остатки. Начал их жадно вдыхать. Баллон за баллоном. Всё, что осталось. Всё!

Я опьянел от ароматов. Начался приступ эйфории. Кстати, есть ограничения на покупку баллончиков, так как переизбыток весеннего воздуха может подействовать как наркотик. У меня он так и подействовал.

Зато мне стало хорошо. На минут тридцать. А потом закружилась голова, и я заснул прямо на полу в лаборатории.

– Стефан! Стефан!

Я с трудом раскрыл глаза: потолок лаборатории и та девушка, что приходила…

– Вам плохо?

Я приподнялся, огляделся. Вокруг валялись опрокинутые баллоны. Я вспомнил, что натворил, и мне стало стыдно.

– У меня больше нет никаких запахов… Я не могу вам помочь.

– Тогда я вам помогу! Что я должна сделать? Скажите и я сделаю!

– Уходите, - тихо сказал я. – Просто уходите.

– Нет! Я не могу. Они ждут. Мои горожане ждут меня с лекарством. Я не могу вернуться ни с чем.

– Это не мои проблемы.

– С чего вы решили, что это не ваши проблемы? Вы были правой рукой господина Николаса. Вы – единственный, кто может создать настоящий весенний воздух! Люди ждут помощи! И только вы можете помочь. И вы говорите, что это не ваши проблемы?

Мила почти кричала на меня. В её голосе отчётливо слышалась злоба, а в глазах начинало проступать отчаяние.

– Послушайте, Милица…

– Не убегайте от ответственности! Вы не можете просто взять и спрятаться. Ваши знания и умения этого не позволяют. Разве вы не хотите помочь? Люди нуждаются в вашем лекарстве.

«Мой проступок будет, если я перестану создавать лекарство для людей. Я хочу заниматься этим, пока не умру. А ты, Стефан? Чего хочешь ты?» - вспомнились мне слова Николаса.

Хорошо, так уж и быть. Я сделаю это ради него.

– Милица, почему я могу вам доверять?

– Потому что у меня одна цель: помочь жителям моего города. Большего мне не надо.

Не знаю, какой ответ мог бы прозвучать для меня убедительно. Наверное, никакой. Но, если честно, её ответ меня успокоил.

*

– У тебя есть идеи, где можно добыть весенние запахи в феврале?

Мы сидели на кухне и пили чай. Мила помогла мне прибраться в доме и приготовить еду. Я принял душ и наконец-то нормально поел. Стряхнул с себя прах унылых дней и готов был приступить к работе. Правда работать пока было не с чем.

– У меня нет идей. Это невозможно.

– Ты же сказала, что поможешь мне.

– Да, но… Может, надо найти человека, который засушивал цветы? Или человека, который тоже собирал ароматы? А среди твоих бывших сотрудников нет ли того, у кого могло бы что-нибудь остаться?

– Нет, это вряд ли. Мы всё распродали, а крупные баллоны все здесь, в лаборатории.

– Ну, может, у них есть какие-то экземпляры. Так, для себя.

– Точно, есть одна женщина. Она собирала запахи дополнительно, для себя. Не любила смешанный воздух, хотела иметь отдельные ароматы.

– Мы можем с ней связаться?

– Понимаешь, я всех выгнал. Потому что всех подозревал и…

– Ты боишься, что она откажет в знак отмщения?

– Да.

– Нам всё равно стоит попробовать, раз пока ничего другого не придумали. Как мы можем с ней связаться?

– Она живёт неподалёку: можно прийти к ней прямо домой.

Мне совсем не хотелось видеться с Аллой. Но отступать было некуда. Пришлось идти.

Молодая женщина присоединилась к нам на втором году производства. Была она весьма строгой, неразговорчивой и, казалось, вечно на кого-то сердилась.

Алла воспитывала двоих детей. И для них, и для себя собирала самые разные запахи. У неё дома хранились не только ароматы весны, но и запахи остальных времён года. Если вдруг чего-то хочется, можно купить задёшево.

Мы подошли к многоквартирному дому, где жила Алла. Я был бы рад сбежать оттуда куда подальше, но Мила уверенно, без всякого страха позвонила в дверь.

Я очень надеялся, что Аллы не окажется дома. Дверь нам открыла её дочка.

– Здравствуйте.

– Привет. Твоя мама дома?

– Нина, кто там? – в коридор выглянула сама Алла. Увидев меня, она удивлённо вскинула брови.

– Здравствуйте, Алла. Это Милица. Она приехала из Сиреневого по очень важному вопросу, - сказал я, чтобы хоть что-то сказать.

– Приятно познакомиться, Алла. Мы можем зайти и поговорить с вами?

– Ну, зайдите.

Алла лишь пожала плечами. Её лицо не выдавало никаких эмоций.

Мы зашли в прихожую, но пройти дальше нас не пригласили. Девочка Нина убежала, а мы начали свой деловой разговор в прихожей.

– Алла, для начала я хочу попросить у вас прощения.

– За что?

– За то, что лишил вас работы.

– Это было твоё решение как главы лаборатории. Ты был вправе это сделать.

– В любом случае я прошу меня простить. Теперь же нам очень нужна ваша помощь.

– Вы знаете о господине Роване? Он запустил своё производство.

– Конечно, знаю. Он предлагал мне работу.

– И вы согласились?

– Работать у этого жулика? Нет, уж лучше полы в магазине мыть.

– Он просил собранные вами запахи?

– Да, он хотел забрать из всех. Но я не позволила. Мне хорошо известно, что он не возвращает долгов.

– Дело в том, что, - начала Мила, - мы хотели попросить у вас то же самое.

Мила рассказала о своей миссии.

– Нам необходимы ваши баллоны с весенними ароматами, - заключила Мила. – Конечно, я заплачу за них.

– Я подумаю. Пока можете идти.

– Как думаешь, она согласится? – спросила Мила, когда мы вышли из дома.

– Не знаю. Алла непредсказуема.

*

На следующий день мне позвонила Алла и сказала, что она согласна передать нам свои баллоны, только с одним условием:

– Взамен ты отдашь мне лучший прибор для сбора запахов.

Что ж, пришлось мне пожертвовать ценнейшим экземпляром. Может, когда-нибудь удастся сделать новый, ещё лучше.

Как бы там ни было, сделка получилась выгодной. Я, конечно, знал, что Алла запасается впрок. Но чтобы так много! Не спросил, куда она девает все эти запахи. Может, использует их как ароматизатор воздуха?

В нашей лаборатории снова появились баллоны, наполненные весенними запахами. Их должно было хватить на маленький баллончик каждому нуждающемуся Сиреневого города.

– Всегда было интересно, как это делается!

– На самом деле, интересен лишь сам сбор. Остальное – скучная, рутинная работа.

– А мне всё равно нравится. Пока работаешь, постоянно ощущаешь аромат весны.

Мила с удовольствием втянула воздух.

– Даже голова болеть перестала!

«Кстати, - подумал я, - а как моя голова? Подозреваю, с момента нашей второй встречи никаких болей не было».

– Возьмёшь меня на работу?

Постойте. Разве я говорил что-то о том, что продолжу работать?

– Попробуй не возьми, - буркнул я в ответ. – Эта Милица добьётся всего, чего захочет!..

– Наверное, именно поэтому её к тебе и подослали.

– Какой твой любимый запах? Могу оставить его специально для тебя.

Мила посмотрела на этикетки баллонов: «Влажная земля», «Цветущая яблоня», «Майская гроза», «Свежескошенная трава»…

– Вот этот, - она указала на баллон с надписью «Просто весна». – Не могу объяснить, что это за запах, но понимаю, что означают эти слова. Просто весна… Из чего состоит настоящий весенний воздух? Ты, мастер по его изготовлению, знаешь?

– Нет, не знаю. Только ты не рассказывай никому: это секрет.

4

– Я готова прыгать от радости!

– Так давай! Давай попрыгаем!

Мы с Соней взялись за руки и начали прыгать от радости. Мы прыгали и прыгали, как мячики, которых накачали весенним воздухом.

– Как же хорошо! У меня нет никакой аллергии! Это надо отпраздновать!

– Приходи сегодня вечером к нам. Мила тебя кое-чем угостит.

Сегодня такой знаменательный день! Мила вернулась домой с самим наследником компании Николаса Стефаном и ящиками весенних баллончиков. Народ как обычно собрался на площади. Все радуются, поздравляют друг друга с
выздоровлением и благодарят наших спасителей: Стефана и Милу.

Моя сестра уже успела подружиться с изобретателем. Стефан гостит у нас в доме. Это просто невероятно!

Вечером мы праздновали возрождение производства настоящих баллончиков. Мила оказалась первой, кого Стефан устроил на работу. Это мы тоже праздновали. Они на несколько дней останутся с нами, а в конце февраля уедут в Кветин.

После праздничного ужина я увела Соню в нашу комнату.

– Чем пахнет? - спросила я.

Подруга принюхалась.

– Весной. Просто весной.

Подписывайся на нас в Яндекс.Дзен, ВК, Telegram и будь в курсе всех новостей!